Закат - Страница 46

Ее взгляд, обращенный на Белохвоста, был полон такой печали, что Ежевика невольно отвел глаза. И тут его осенило. Да ведь Ромашка влюблена в белого воина! А тот ничего не замечает, потому что всегда любил и любит одну Яролику.

Ежевика с жалостью посмотрел на Ромашку. Наверное, она правильно сделала, что ушла. Невыносимо каждый день видеть любимого и знать, что он никогда не даст тебе ничего, кроме своей дружбы.

Но бесчувственный Белохвост даже не замечал страданий Ромашки.

— И все-таки тебе лучше вернуться, — урчал он. — Все тебя ждут, все без тебя скучают. Тростинка весь лагерь на лапы подняла, Медуница плачет. И Яролика обрадуется!

Ромашка вздрогнула, а Ежевика выругал про себя толстокожего Белохвоста.

— Я вам в тягость, — прошептала Ромашка. — Мне кажется, каждый кот в племени сердит на мою беспомощность.

— Как тебе не стыдно говорить такие глупости! — укорил ее Ежевика. — А кто помогает Медунице ухаживать за котятами?

— Не трусь, мама, я буду за тобой ухаживать! Я буду защищать тебя от барсуков. И научу тебя Воинскому закону, — пообещал Ягодка, ластясь к Ромашке. — Когда я стану оруженосцем, то буду рассказывать тебе все, чему меня научит наставник. Мы с тобой будем учиться вместе!

— И мы тоже! — хором запищали Мышонок с Орешинкой. — Пожалуйста, давай вернемся! Мы хотим быть воинами и ловить себе еду.

Нам не нравится этот вонючий помет, — добавила Орешинка, кивая на миску с сухим кормом.

— И еще мы хотим научиться сражаться! — выпустил коготки Мышонок.

Дымок, до сих пор молча прислушивавшийся к их разговору, подошел к Ромашке и потерся щекой о ее щеку.

— Может быть, тебе стоит вернуться?

Ромашка обернулась и с тенью обиды посмотрела на своего друга.

— А я-то думала, ты скучал без меня!

— Еще как скучал. И по тебе, и по детям. Но слепому ясно, что котята тут не приживутся. С тех пор, как они вошли сюда, у них только и разговоров, что про лес да про лагерь, — улыбнулся серый кот, ласково глядя на Ромашку. — А когда они подрастут, ты вернешься ко мне.

— Ты можешь пойти с нами, — предложил Дымку Белохвост, и Ежевика едва сдержался, чтобы не одернуть его.

— Я? — изумился серый кот. — Нет уж, спасибо. Жить под открытым небом, мокнуть под дождем и в любую погоду каждый день выходить на охоту, чтобы не подохнуть с голоду? Нет, это не для меня. Да и имена у вас какие-то странные, мне их вовек не запомнить. А потом не могу же я бросить Флосси совсем одну?

Ягодка снова пихнул мать и требовательно запищал:

— Давай вернемся! Давай?

Ромашка беспомощно посмотрела на своих котят.

— Неужели вы хотите жить под открытым небом, мокнуть под дождем и жить в лесу, кишащем ловушками и барсуками?

— Да! — оглушительно завизжали котята, в восторге прыгая вокруг матери. — Да! Да!

— Ну, я даже не знаю…

Ягодка издал торжествующий вопль и закружился по амбару, высоко задрав обрубок хвоста.

— Согласилась! Согласилась! Мы возвращаемся в лес! Мы возвращаемся в лес!

Белохвост радовался ничуть не меньше котят.

— Вот здорово! — урчал он. — Вас троих в лагере ждут не дождутся! Шутка ли — целых три будущих воина.

Ромашка вздрогнула, будто он ее ударил, и опустила глаза. Белохвост так радовался возвращению котят, что и думать забыл об их матери!

Ежевика вышел вперед и ласково погладил кошку хвостом по плечу.

— Тростинка с Медуницей будут счастливы снова увидеть тебя, — шепнул он. — Видела бы ты, как они расстроились, когда ты пропала! Медуница даже оставила детей, хотела сама бежать на поиски.

Слабый огонек зажегся в глазах Ромашки, она неуверенно улыбнулась и вздохнула:

— Я тоже скучала.

— А когда мы пойдем? — спросил Ягодка. — Прямо сейчас?

— Нет, — ответил ему Белохвост. — Переночуем здесь, а утром отправимся в путь.

— Тогда поужинайте с нами, — предложил Дымок, махнув хвостом на миску.

— Вкусные катышки? — оживился Белохвост. — Вот спасибо!

Он подбежал к миске и принялся с аппетитом чавкать.

— А я лучше поохочусь, — решил Ежевика.

— Покажи нам, как это делается! — подскочил к нему Ягодка. — Можно мы посмотрим?

Трое котят уселись рядком и во все глаза уставились на Ежевику. После того, как коты замолчали, темный амбар наполнился писком и шуршанием мышей. Ежевика облюбовал для себя толстую мышку, которая беспечно грызла зернышко возле огромной охапки соломы. Очень осторожно, стараясь не скрести когтями по каменному полу, он подполз к своей жертве.

«Эту мышь я никак не могу упустить!» — подумал воин, бросаясь на добычу. Прихлопнув мышь, он прикончил ее укусом в шею.

Котята восторженно замяукали. Ягодка тут же занял охотничью стойку и напружинил задние лапы, подражая воину.

«Да из него выйдет заправский охотник!» — подумал Ежевика, любуясь ловким котенком. — Вот вам, — пробасил он, бросая мышку котятам. — Если мама разрешит, можете съесть ее. А я поймаю себе другую.

После ужина Ромашка собрала котят и увела их вглубь амбара. Белохвост разгреб когтями солому и устроил себе гнездышко.

— Скорее бы вернуться в лагерь, — проворчал он, укладываясь. — На мху спать куда мягче, чем на этих колючках.

На этот раз Ежевика вынужден был согласиться. Солома кололась, от каменного пола тянуло холодом и сыростью. Он свернулся в клубок, зарылся носом в хвост и с грустью подумал о воинской палатке, где всегда тепло от сонного дыхания воинов. Но сильнее всего он скучал по нежному запаху и теплому прикосновению Белки. Утомленный долгой дорогой, он быстро уснул и спал без сновидений.